Все так и вышло.

Узор второй, темно-фиолетовый

Когда после телефонного звонка Бенджамина Крота возбужденный брат Нимрод примчался в номер археолога и его спутника, он обнаружил в нем такую сцену: суслик корчился на кровати, держась за живот, а енот тряс его за плечо, настойчиво вопрошая:

– Ну, тебе лучше? Лучше, правда? Скажи, что лучше!

– Мне очень пло-о-охо… – выл Георгий, закатив глаза. – Все хуже и хуже. Пожалуйста, профессор, организуйте мне похороны. Пышности не надо, достаточно двух-трех оркестров, пятьсот родственников, идущих за гробом, еще двести – перед гробом, тысячу-другую по бокам и пять-шесть безутешных вдов. И пускай гроб несут четыре слона. Или семь. Стоящие на огромной черепахе. Или нет, на маленькой черепашке, такие карликовые слоники.

– Что здесь происходит? – грозно поинтересовался барс.

– Он вдруг заболел, – раздраженно махнул лапой Крот. – Слышите же, бредит.

Брат Нимрод огляделся по сторонам.

– Вы принесли разрешение?

– Да, – ответил Крот. – Оно у него.

– Ну так заберите и пойдем отсюда!

– Ничего не выйдет, – мрачно возразил енот. – Разрешение выдано на его имя. Без Георгия нас никто в горы не поведет.

– Я уже вижу… Вижу райский сад… – простонал больной. – Я иду к вам, мои райские птички…

Брат Нимрод отстранил Крота от постели и склонился над сусликом.

– Да, приятель, что-то вы совсем плохи.

– Совсем… – не возражал умирающий.

– А что так?

– Наверно, съел что-нибудь не то… Или меня что-нибудь не то съело…

Брат Нимрод сочувственно покачал головой.

– Ничего, я помогу вам.

– Вы – ангел? – слабым голосом спросил Георгий.

– Он самый, – подтвердил барс.

– А почему у вас крылышков нету?

– Я ангел-инвалид, – пояснил брат Нимрод.

Он откинул одеяло с задних лап суслика и потрогал его лодыжки.

– Так болит?

– ААААААА! – ответил больной.

– Да, серьезное отравление, – заключил брат Нимрод. – Придется все ампутировать.

– Ох, – ответил Георгий.

Внезапно барс прижал его лапу к кровати и пощекотал пятку. Суслик захохотал, застучал кулаками по простыне и принялся извиваться в невозможном для больного темпе.

– Ха-ха-ха! Отпустите! Ха-ха-ха! Ой, не могу!

Брат Нимрод отпустил. Георгий немедленно прекратил хохотать, схватился за живот и завыл:

– Помираюуууу…

– Ну хватит! – резко осадил его барс. – Сначала научитесь болеть, а потом притворяйтесь!

Суслик приподнялся, оперся на локти и обиженно возразил:

– Я умею болеть. У меня по болению была четверка.

– Как вам не стыдно, Георгий! – возмутился Бенджамин Крот. – Зачем вы тянете время? Вы же знаете, как нам важно попасть в Сабельные горы!

– Но я не хочу в горы! У меня боязнь гор. Это такая болезнь… Как же ее… А, горофобия!

Брат Нимрод покачал головой.

– Тема болезней себя исчерпала, Георгий.

– Да не могу я в горы! Философы не должны лазать по горам. Они должны сидеть в бочках и там размышлять о горах. Важны не горы, а идея гор.

Барс в упор посмотрел в глаза суслику.

– Георгий, – произнес он тихо и пугающе.

Суслик сглотнул и пискнул:

– Мне надо домой. Срочно. Я оставил включенным утюг.

– Георгий! – рявкнул барс.

– Мама! – ответил Георгий.

– Вы умеете читать?

– Что? А… Да. Конечно.

– Тогда скажите, что вы сейчас читаете в моих глазах?

– Скрытую угрозу.

– Верно. А сейчас?

– А сейчас – не скрытую.

Брат Нимрод удовлетворенно кивнул.

– Молодец. Вставайте, мы отправляемся в горы.

– Но мне надо в Градбург! Как сказала бы бомба – мне что, разорваться?!

– Георгий, не вынуждайте меня… – прошептал брат Нимрод.

И суслик благоразумно решил его не вынуждать.

Крот сообщил, что он уже договорился с проводником, и тот ждет их на улице. Проводником оказался Лев, которому как раз сегодня наконец почти удалось войти в образ дворника. Фартук он снял и теперь был похож на дворника, снявшего фартук. Лев потребовал продемонстрировать сначала разрешение, затем Георгия и только тогда согласно кивнул.

– Вы действительно хорошо знаете Сабельные горы? – придирчиво спросил брат Нимрод.

– Как свои три пальца! – заверил Лев, поднимая левую лапу.

– Почему три? У вас же все четыре на месте.

– Да, но вот этот, – Лев пошевелил мизинцем, – не мой. Вообще не понимаю, как он на моей лапе оказался. Наверно, в роддоме перепутали.

Брат Нимрод повернулся к археологу.

– Крот, может, поищем другого проводника? У которого никто ничего не путал?

– Где поищем? Мы ведь никого не знаем. А время-то уходит.

– Ладно, – нехотя согласился барс. – Георгий, поедем на вашей машине.

– Сейчас я ее пригоню, подождите, – оживился суслик и поспешил к машине, увлекая за собой Льва.

– Эй! – возмутился Лев.

– Так надо, – заявил Георгий. – Вы поможете мне пригнать машину. Одному трудно.

Когда они немного отдалились от Крота и брата Нимрода, Георгий заговорщически сказал:

– Я вам заплачу…

– Здорово, я рад, – отозвался Лев и сделал попытку освободиться от цепкой хватки суслика.

– Подождите, я же еще не сказал, за что!

– А… Так это за что-то… – разочаровался Лев. – Ну?

– Не сводите нас с Лисом Улиссом. Даже если Крот будет очень просить.

– С кем?

– С Лисом Улиссом.

– А… С Лисом Улиссом. Ладно, не буду. Вашу просьбу выполнить нетрудно.

– Это еще не все.

– Да? Жаль…

– Ни в коем случае не ведите нас туда, куда мы попросим.

– Как у вас все сложно, – осуждающе покачал головой Лев. – Зачем же мы тогда вообще в горы идем?

Они подошли к машине, и Георгий вытащил ключи.

– Как зачем? Чтобы вы получили деньги. Да еще и в двойном размере, если выполните мою просьбу.

– Это уважительная причина, – согласился Лев, залезая в автомобиль и усаживаясь рядом с водителем.

– И не надо говорить им о моей просьбе, – добавил Георгий, нажимая на газ.